В.Т.Поляковский
Империя или помельче?
Или немного о развитии человечества с точки зрения генезиса микро- и макрогосударств и организации власти.
Вместо вступления
Основная часть работы
Основной теоретический вывод работы и немного примеров
Немного об истории этой работы: автор, вдохновившись популярностью темы Империи в Интернете и на семинарах, попытался осветить тему Империи с той стороны, которая автору показалась, с одной стороны, важной, а с другой стороны, не очень популярной. В разное время он испытал три творческих порыва, которые породили те или иные мысли на бумаге. При этом его научным методом был последовательный переход рассмотрения от сообществ людей более мелких (к примеру, семья, род) к сообществам более крупным.
Автору было не столь легко остановиться на той версии, которую он мог бы назвать окончательной. Но мысли автору показались не очень глупыми, потому он сочтет возможным их изложить на бумаге и выставить в Интернете, а затем это станет главой одной из его книг. Итак, давайте немного поразмыслим об организации государств с точки зрения их становления.
Когда историк/философ заводит речь развитии государственности, то он очень часто объявляет, что род, племя, община - это еще не государство, а вот княжество (царство, королевство), т.е. любое человеческое сообщество, где уже имеет место сбор дани - это уже государство. При этом часто речь идет о том, что группа людей, захватившая власть в роду, общине, племени, почуяв всю сладость власти, начинает
мыслить о далеких завоевательных походах, покорении дальних земель, обильной добыче и так далее. При этом иногда (автор не хочет здесь употреблять слово "часто") вопрос экономической и политической подоплеки столь дальних походов остается в стороне, а иногда ситуация доходит до трагикомизма: историк/философ просто автоматически переносит реалии и представления того времени, в которое он живет, на времена зари человечества. (Здесь автор статьи позволил себе поделиться впечатлением от прочтения трудов Маркса-Энгельса по данному вопросу).Как представляется автору (а пытливому читателю наделяется право его опровергнуть), для большинства работ по истории человечества характерен еще один недостаток. Они момент установления государственности (часто он же - момент начал выплаты регулярной дани) связывают с чисто завоеванием извне. Тогда тем более интересно рассмотреть поведение человечества в тот момент, когда оно находилось на таком уровне развития, когда завоевания извне физически не могло ниоткуда произойти.
Итак, в этой работе автор попытается дать свою картину генезиса взаимоотношений между такими образованиями, которые возникли сперва в результате объединения двух родов (автор их будет называть микрогосударствами), и постепенном переходе их в такую форму, как макрогосударство, которые со временем могли бы перерасти в такую форму, как империя.
Итак, давайте рассмотрим человечество до всех Империй, до всех завоевательных походов. Человечество (а для конкретности - одно племя и еще одно соседнее с ним племя) едва сформировалось как генетический тип. Члены(участники) этого племени обладают разве что простейшими умениями, которые им позволяют выжить в условиях суровой природы. Они постепенно совершенствуют свою технократику. (Вопрос технократики очень интересен, но автор в своей статье останавливаться на нем не будет).
Далее они (члены племени) начинают понемногу расселяться. Такой процесс расселения происходит с тем или иным успехом, и в конце концов возникает картина совокупности расселившихся родов. И в определенный момент начинает возникать конкуренция за средства существования. Либо же просто некая группа лиц, которая за собой чувствует силу и превосходство и пытается это чувство превосходства выразить и реализовать в форме борьбы за власть (читай классиков в разделах типа "Возникновение классов", а автор статьи здесь на этом останавливается).
Если условно представить два близживущих друг от друга рода, то легко представить, как в одном из них появляется некто СИЛЬНЫЙ. С большой буквы, или большим буквами. Который может просто проводить политику сбора дани (или политику обыкновенного нахлебничества, как простейшая форма полюдья) да и только и будет еще при этом нести некие оборонительные функции. В последнем случае к нему члены рода будут относиться значительно лучше, а его положение будет значительно крепче. В таком случае можно говорить о создании некоего прообраза государства с отношениями типа сбор дани и осуществлении защитных функций. Причем как в одни роду, так и в другом.
Итак, перед продолжением повествования давайте представим всю карту обитания тогдашнего человечества в виде совокупности родов, или племен. И рассмотрим очень интересный момент в его истории: когда о двух соседних родах (племенах, деревнях) можно будет говорить
как о едином образовании, которое мы для конкретности (повторимся) назовем микрогосударство. Для этого рассмотрения попытаемся это самое микрогосударство хоть как-то описать и подчеркнуть его отличия от рода или племени, которые и без того были до этого. При этом принципиальным окажется момент, некие материальные ценности будут перетекать от представителей одного рода к представителям другого рода либо же общему аппарату управления. При этом возможно, что этот самый аппарат управления может состоять целиком из представителей другого рода-племени или быть совместным. Назовем такое микрогосударство, состоящее из двух племен, очагом государственности.Итак, зафиксируем этот момент: некий сформировавшийся аппарат управления (высший слой общества) некая передача материальных ценностей в его распоряжение. Начало сбора дани, пусть даже в самых примитивных формах, начала государственности.
Теперь попытаемся все существующие роды-племена нанести в виде точек на рисунок и изобразить два случая, когда таких очагов государственности один (рис.1)
Рис.1. Очаг микрогосударственности и зоны его влияния. Точками обозначены деревни (племена), на которые очаг может распространить свое влияние
и много (рис.2)
Рис. 2 Несколько очагов микрогосударственности и зоны их влияния
В качестве лирического отступления позвольте отметить, что очень часто в тех или иных родах или деревнях к сборщикам дани могло возникать отношение как к родным. Лирическое отступление закончилось.
Давайте рассмотрим такую картину положения дел (наличия одного или нескольких очагов государственности) на стабильность. Для начала рассмотрим один очаг государственности, т.е. когда представители одного рода (одного микрогосударства) начинают себя вести агрессивно и выражать претензии на власть. На практике это могло выглядеть следующим образом: сильнейший представитель микрогосударства приезжал в некую девственную (свободную от внешнего насилия) область, и добивался в
той или иной форме выплаты той или иной дани (пусть даже в примитивной форме - в форме полюдья). При этом была велика вероятность того, что его бы убили, и не меньшей была вероятность того, что после его гибели его преемники извлекли бы нужные выводы и старались бы применить накопленный им опыт. Кроме того, агрессор побуждал подобное же агрессивное поведение со стороны жителей тех местностей, куда он приходил. В любом случае, начиная с определенного момента появилась бы большая вероятность того, что в других местах также стали бы появляться очаги микрогосударственности. Могло, к примеру, это выглядеть так, что в одну и ту же деревню (один и тот же род) могли наведываться как одни взыскатели дани, так и другие, которые бы представляли бы разные очаги микрогосударства. И в некий момент времени могла бы возникнуть картина, изображенная на рис. 3, когда в одни и те же деревни (в один и те же роды и племена) приезжают представители разных микрогосударственных образований.
Рис. 3. Микрогосударственные образования и зоны их влияния. Жирными точками обозначены очаги, мелкими - точки сбора дани. Красным и синим цветом обозначена зона, из которой производится сбор дани исключительно представителями очагов О1 и О2, фиолетовым - откуда дань собирается и теми, и другими.
На рис. 3 видно, что существовал определенный период в развитии человечества, в течение которого сбор дани с определенных местностей производился как теми, так и другими. Поскольку этот момент является краеугольным камнем статьи, то остановимся на нем поподробней.
Итак, князь одного микрогосударства имеет под собой некое число деревень. При этом он должен на всякое посягательство на места сбора со стороны своей дани своим конкурентам отвечать быстро. Чтобы им действительно ответить, он должен был бы своих вооруженных людей направить уже не на привычный сбор дани, который осуществляется без сопротивления, а на преодоление некоего вооруженного сопротивления. Это само по себе непросто и требует того, чтобы своих
людей князь как-то организовал на этот поход, то ли угрозой, то ли посулом. А на такой поход у князя уже должно быть оружие и некий запас продовольствия. То есть некий ненулевой ресурс. Если его нет - о внешнем походе нечего и думать: сразу же после вступления на вражескую территорию есть риск натолкнуться на мертвую выжженную землю.Зафиксируем короткий вывод из последних трех абзацев: картина наличия лишь одного очага микрогосударственности на первоначальных этапах развития общества является ситуацией нестабильной. Значительно более стабильной является ситуация нескольких автономных микрогосударств.
Пойдем немного дальше. Несколько микрогосударств в определенный момент времени созревают для того, чтобы для решения неких внешних проблем было бы неплохо объединиться (к примеру, чтобы покарать излишне опасных соседей или отбить угрозу со стороны некоего внешнего врага). При этом - автор подчеркнет - инициатива, естественно, откуда-то да исходила, то есть хоть кто-то инициатором, да был. Но вот само объединение могло быть только горизонтальным.
А образовавшееся в результате этого объединения образование и можно зафиксировать уже как макрогосударство. Оно уже на сей раз не очень маленькое, не очень слабенькое. И если речь идет о великих завоевательных походах, или просто о великой государственной политике навязывания собственных интересов, то она начинается лишь с этого уровня некоего первоначального государственного объединения. При этом первоначальным толчком для навязывания выгодной и престижной внешней торговой политики было бы наличие некого ценного продукта, которого бы не было у других, а толчком для выгодной и перспективной внешней завоевательной политики было бы наличие некоего оружия (или, на худой конец - средства защиты от вражеского оружия).
Итак,